Правда, незначительные перемены в сознании нашей элиты все же произошли. Это случилось в связи с тем, что безбожие как государственная идеология, приютившая сотни татарско-башкирских национально-культурных лидеров, рухнуло. Но не рухнули вместе с ним «культурные лидеры», а, вовремя перестроившись, стали изучать «феномен» сохранения Ислама в народной среде. Во время этого «изучения» и проявляется в полной мере их идеологическая суть – наследование антиисламскому, богоборческому культу.

Многие молодые мусульмане в наше время склонны искать причины бедственного положения Ислама в современном обществе во внешних «вражеских» силах, не желая понять, что основным тормозящим фактором развития мусульман являются сами же представители мусульманства – те, которые небеспричинно считаются наиболее продвинутыми, грамотными, образованными людьми. Все эти характеристики соответствуют действительности, но при этом тот самый «культурный слой», берущийся изучать свой народ и его религиозные особенности, максимально отдален от самого народа, не разделяет его убеждений, считает исламскую религию национальным позором и пытается найти ей иные мировоззренческо-идеологические альтернативы, от «европейства» («евроислам») до язычества (тенгрианство).

Наиболее наглядно  эти тенденции отражены в деятельности национальной элиты в Татарстане, и до недавнего  времени я наивно полагал, что среди нижегородских татар в силу разных обстоятельств такого рода подвижки отсутствуют напрочь. Ан, нет! В моих руках – книга Камила Феткуллина «Садек абзи. Очерки истории» (Н.Новгород: ИД «Сельские вести», 2005 г. – 172 с.) – позорное и позорящее мусульман издание, целью которого является порочение Ислама в духе безбожной атеистической пропаганды сталинско-брежневского прошлого. Иначе охарактеризовать это издание невозможно, выразителем каких бы идеологических кругов не являлся его автор. Изучив и описав историческое прошлое нижегородских татар и одного из их выдающихся земляков – Садека Юнысова, в заключение автор делает вывод о том (сейчас уважаемые читатели поймут всю степень моего возмущения от прочитанного!), что, по сути, нижегородские татары-мусульмане – никакие не мусульмане, а настоящие язычники! Более того, автор вытаскивает на свет Божий исторические свидетельства  о том, что мои земляки всегда были таковыми – язычниками. Ну и, наконец, он доказывает, что исламские обряды – по сути, те же языческие обряды (стр. 141).

Культ предков и культ усопших (характерный, к примеру, для языческой культуры Дальнего Востока), культ воды и культ колдунов, культ солнца и культ медведя, культ селезня и культ мольбищ – вот далеко не полный круг «языческих верований», описываемых автором в отношении татар вообще, и нижегородских – в частности. «Анимизм, тотемизм и фетишизм» (стр. 137) – вот наша религия, братья и сестры мусульмане! Согласны ли вы с тем, что Камил Феткуллин вот так, походя, не просто оскорбил, а унизил и кровно обидел всех нас, наших земляков и родственников, предков и современников? Мы – многобожники (да простит  Всевышний!)… Мы – язычники (астагфиру-Ллах!)… Мы – самые глупые из тварей, потому что про язычников-многобожников Священный Коран говорит: «Они – как скот, только еще более заблудшие» (7:179). Ужас! Нет слов, чтобы выразить свое возмущение этим оскорблением и унижением мусульман Камилем Феткуллиным, безграмотным и вороватым (об этом – чуть ниже) псевдо-ученым.

Уже поверхностного взгляда на текст достаточно, чтобы определить: автор совершенно, абсолютно ничего не смыслит в предмете своего изучения. Он не понимает, что далеко не всякая народная традиция, даже и кажущаяся ему якобы языческой, имеет полнейшее обоснование в шариате. Так, предписание хоронить самоубийц (см. стр. 141) происходит не из языческого прошлого тюрков, а из богословских трудов улемов (ученых) Ислама, основывающихся на Сунне Пророка (мир ему) и Праведных халифов. Жертвоприношения, хоть от имени живого  человека, хоть от имени покойного, не просто разрешены, но прямо предписаны шариатом (хотя, уверен, для Камила Феткуллина шариат – не более чем свод арабского язычества, так что некоторые наши востоковеды рядом с автором этого опуса просто отдыхают)! Хождение на могилы, хотя и является предметом спора между богословами Ислама, имеет немало разрешений из Сунны Пророка (мир ему). Дрессировка медведей на потеху публике, имевшае место во всей России вплоть до XIX в., имеет такое же отношение к язычеству, как и содержание во дворе собаки или кошки – то есть абсолютно никакого!

Институт святых – достаточно тонкая вещь, к которой надо относиться максимально осторожно; недаром Священный Коран, упоминая святых людей, даже не называет их по имени (см. суру «Пещера», где пророк Муса путешествует в сопровождении неназванного праведника, или же суру «Муравьи», аят 40, где безымянный благочестивый человек помог пророку Сулейману). При таком подходе, как это делает К.Феткуллин, приравнивая это явление к язычеству, опошляется и десакрализуется само понятие праведности.

Сама постановка вопроса о том, что Ислам среди булгар «прижился как религия знати», в то время как простолюдины оставались язычниками, безграмотна относительно дальнейших рассуждений: во-первых, со времен принятия Ислама булгарами прошло уже, слава Богу, более тысячи лет, так что и знати-то уже (кроме разве что г-на Феткуллина)  не осталось, да и булгары неоднократно трансформировались в другой этнос; во-вторых, автор противоречит сам себе, когда утверждает, что «ислам в среде нижегородских татар привнесен из Касимовского царства» (стр. 135). Если так, тогда при чем здесь булгары? – Касимовское царство вообще-то датируется пятью столетиями позже прихода Ислама в Булгар. Да и не факт, что все (!) нижегородские татары пришли из Касимова – как раз таки этот тезис чрезвычайно спорен. Ну и, наконец, автор пишет: «скрепление подписей по-арабски [на самом деле – по-татарски арабским шрифтом: г-н Феткуллин, Вы вообще-то слышали когда-нибудь, что татары до 1924 г. пользовались арабской письменностью?]…, клятвы на Коране, арабские имена, а также иные проявления исламской веры говорят о том, что среди первопоселенцев были мусульмане» (стр. 135)… Товарищи, господа, люди! А разве это не говорит о том, что ВСЕ первопоселенцы были мусульманами, и никакого язычества к тому времени (XV-XVI вв.) у них и подавно не сохранилось?

Но поклонник язычества Камил Феткуллин доказывает свое, не считаясь с истиной, с научными данными, а равно и с тем, что он многократно противоречит сам себе, иногда – в одном абзаце. Сама фраза автора:  «в основе обрядов захоронения и поминовения усопших лежат те же языческие обычаи, отличающиеся единственным элементом – чтением отрывков Корана» (стр. 141) достойна того, чтобы занести ее в цитатник какого-нибудь сатирика. По ней можно писать целые тома комедийных произведений. А разве ВСЕ люди на планете не хоронят своих умерших в земле, или это – проявление язычества? ВСЕ оплакивают покойных – и это тоже язычество? ВСЕ ходят на кладбища – тоже языческий обряд? ВСЕ поминают усопших -  и в этом проявляется язычество? Если это – Ваша логика, то кто Вы сами:  неужто – язычник? Ведь Вы хороните близких в земле, ходите на кладбище, поминаете покойных… Или же, все-таки, хороня в земле, мусульмане разворачивают покойных в сторону Мекки? И одевают покойных в саван (кяфен)? И омывают их тело? И используют ляхад (ниша в могиле)? И во время похорон произносят слова, предписанные Исламом? И обращаются к Богу, но не к земле, ни к воде, ни к ветрам, ни к душам предков? И в поминальном обряде читают Слово Всевышнего (те самые «отрывки Корана»), обращаясь к Нему с просьбами о милости к покойным и живым? В этом – в обращении к Единственному Богу, в признании Его Писания и Его Пророка (мир ему) и Его воли – и  заключен не просто «единственный», а главный, основной, базисный элемент отличия Ислама от того, что приписывается подобными К.Феткуллину авторами, НИЧЕГО не  соображающими в явлении, которое берутся описывать.

И вот мы подошли к самому щекотливому моменту во всей истории с написанием книги. Увидев в списке рецензентов известного ученого к.и.н. О.Н. Сенюткину, я не выдержал и связался с ней. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что Ольга Николаевна не давала своего согласия на опубликование своего имени в этом опусе… Более того – я узнал, что Камил Феткуллин использовал материалы, накопленные ученым в течение долгих лет архивного поиска, и предоставленные ему на время, без разрешения. Это уже – не просто плагиат (т.е. воровство), а безудержное переписывание чужих трудов (с одной стороны), к тому же «запачканное» обращением к теме язычества (с другой стороны) – в которой, еще раз повторимся, автор не смыслит ровным счетом ничего.

После вышесказанного не остается удивляться тому, что личность Садека-абзи Юнысова, его дом и оставленные некогда им вещи превращаются в объект грубого, на грани сатиры, фольклора, лишенного и намека на сакральность, и тем более не имеющего ничего общего с исламской культурой и  верой. Люди начинают воспринимать нахождение «в гостях у Садека-абзи» так же, как если бы попали в передачу «В гостях у сказки». Только вины самого праведника в этом нет. Вину несут те, кто стремится на чувствах народа возвыситься до уровня писателей и исследователей, не имея ни знаний, ни веры, ни элементарной совести.

Хайретдинов Д.З., историк, этнолог.
г. Москва.